Как я перестал бояться и полюбил ядерную бомбу

Присоединившись к фрименам, Пол (Тимоти Шаламе) и Леди Джессика (Ребекка Фергюсон) постепенно обживаются среди народа пустыни. Она, отведав яда червя, становится верховной жрицей, пока сам Пол постепенно проходит трансформацию из благородного юноши в искусного воина и предводителя, из Лето Атрейдеса в Усула Муад’диба. В «пришельце извне» фримены видят спасителя, клинок, который поведет их в светлое будущее. Тема мессианства наравне с повесткой экологической катастрофы была важнейшей идеей оригинального романа. В «Дюне: часть 2», хотя порой и прослеживается связь с выдающимся документальным фильмом «Кояанискатси» (1983) Годфри Реджио, но от противостояния человека и природы не осталось почти ничего. Дени Вильнев, опираясь на текст Фрэнка Герберта рассказывает нам пугающую историю возведения культа вокруг одного человека.

Тема мессианства хоть и является основополагающей для нашей культуры, особо дает о себе знать в кризисные моменты. В 2020 году на Netflix состоялась премьера сериала «Мессия». Сюжет рассказывал о появившемся на Ближнем Востоке мужчине, объявившим себя мессией и, активно используя соцсети, собравшим вокруг огромное количество сподвижников. События второй «Дюны» происходят в далеком будущем, где уже нет соцсетей, но народ все также жаждет «второго пришествия». В Стилгаре (Хавьер Бардем) можно увидеть почти что религиозного фанатика, готового отдать собственную жизнь за право служить мессии. Пока одна часть фрименов воодушевлена сладострастными речами Стилгара о спасителе, вторая отказывается верить в «старые сказки». Но по итогу сомнения развеются и у них, ведь помимо фанатично, но искренне верящего в пророчество Стилгара, подключится еще и жесткая пропаганда от одной из сестер Бене Гессерит, ставшей ныне верховной жрицей фрименов, — Леди Джессики.

«Хочешь превратить людей в рабов, дай им пророчество о спасителе, и они будут ждать» — говорит Чани, на протяжении всего фильма выступающая единственным голосом разума, не позволяющим Полу переступить черту и стать антихристом, сеющим смерть. Представьте, сколь мощной на политической арене может быть фигура, имеющая миллионы последователей. А теперь представьте, как это страшно, если в руках этой политической фигуры есть мощнейшее оружие человечества — ядерная бомба. Хотя вселенная «Дюны» довольно эклектична и включает в себя сразу далекое будущее и прошлое, страхи и темы, поднятые в фильме, как никогда актуальны сейчас. Даже и неудивительно, что «Оппенгеймера» и «Дюну: часть 2», — как не крути два важнейших блокбастера последних лет, роднит не только большой автор в режиссерском кресле, но и тема ядерной войны. Вот оно, отражение сегодняшнего мира. Страшно.

Но вторая «Дюна» — это не только страшный фильм о культе, это еще и виртуозный киноаттракцион, аудио-визуальное пиршество. Арракис становится полноценным героем ленты, помогает фрименам совершать их набеги, пряча в песках, и обрушивает всю свою мощь на Харконненов и сардаукаров — очевидных чужаков в этой бескрайней пустыне. Подтверждением этого служит и цветовая партитура фильма, сменяющаяся с приветливого солнечного цвета на отталкивающий грязно-оранжевый, стоит лишь незваным гостям ступить на пески Арракиса. Вторая «Дюна» буквально пестрит россыпью интересных визуальных решений, одна лишь гладиаторская схватка Фейда-Рауты Харконнена (Остин Батлер), выполненная в черно-белом стиле, чего стоит.

Вырос масштаб, а значит, выросло и количество действующих лиц. Теперь к хорошо известным со времен первой части персонажам добавляются еще принцесса Ирулан (Флоренс Пью), император Шаддам IV (Кристофер Уокен) и уже ранее упомянутый Фейд-Раута. Но именно обезумевший Харконнен крадет большую часть зрительского внимания. Он словно пришел из традиционных слэшеров, где убийцами не двигали никакие мотивы, они просто были жестокими психопатами. Блестящий актерский выход Остина Батлера. Ну, а финальная схватка Фейда-Рауты и Муад’диба позволяет и вовсе представить, что перед нами очередная альтернативная вселенная, в которой Элвис Пресли схватился с Бобом Диланом за любовь фанатов.

По итогу вторая «Дюна», — это все то, за что вы полюбили (или нет) первый фильм, только в два раза больше. Больше червей, больше схваток, больше динамики, больше персонажей и сюжетных линий, больше моментов, от красоты и эпичности которых хочется схватиться за голову. Выдающийся блокбастер, в финале которого нет хэппи-энда. Вильнев покидает Арракис, оставляя своего зрителя с чувством тревожности и невероятного страха за завтрашний день. И если решивший в этом году отойти в сторону от эскапизма Оскар будет придерживаться этой тенденции и дальше, то через год мы сможем чествовать Вильнева столь же громким апплодисментами, как и Нолана.